Екатерина Барабаш (Москва)

О чем бы ни писал свои картины Дмитрий Шагин, какие бы люди ни населяли его картины — Петр Первый, Гагарин, безымянные митьки или Иван Грозный — всегда получается про то, что жизнь в общем-то удалась. В общем и целом. И не обязательно у самого Шагина — а просто жизнь на Земле удалась. Именно этим и войдут (уже вошли) в историю митьки как явление не только художественное, но и социальное. Радующийся жизни художник — штука редкая.

В галерее «Веллум» в московском Гостином дворе проходит выставка Дмитрия Шагина, на которой представлено порядка шестидесяти картин. Девиз выставки: «Смотри в небо — увидишь небо. Смотри вдаль — увидишь даль». В каком-то смысле этот лозунг — перепев знаменитого митьковского кредо «Митьки никого не хотят победить, поэтому они завоюют весь мир». Немного лукавое кредо — слово «завоюют» здесь из другой Вселенной, той, где воюют. Митькам больше подходит что-то нежное. Конечно, они втайне мечтают не завоевать, но обнять весь мир, расплескать в нем свою любовь и убежденность в непобедимой силе доброты.

Шагин не просто основатель и первый вдохновитель митьков, он — концентрация, квинтэссенция митьковской философии. Той философии, что ставит жирный крест на любой агрессии, даже по отношению к врагу. Впрочем, какие враги могут быть у митьков? Только лаской, только уговорами. Например, одна из самых ярких работ Дмитрия Шагина на выставке в Гостином дворе — за столом сидит растерянный Карл Маркс со стаканом водки в руке, а над ним сгрудились митьки, один из которых держит «Капитал». «Постой, не пиши», — уговаривают Маркса митьки. Эх, если бы в свое время нашелся рядом с Марксом хоть один митек — глядишь, и отговорил бы Маркса писать свой «Капитал», и не стал бы Маркс никаким основоположником, и не стреляла бы «Аврора», и мир сейчас был бы совсем другим.

Спасение — одна из любимых, ключевых тем шагинского творчества. Еще в давние времена, гнездясь по кочегаркам, митьки то спасали Маяковского от самоубийства, отбирая у него пистолет, то дарили ухо Ван Гогу. В новые времена митьки подарили Ивану Грозного нового сына, а совсем недавно Дмитрий изобразил, как матросы Кошка и Зайка спасают матроса Чижика. На картине, что висит в Гостином дворе, матрос Чижик в горизонтальном положении висит на руках у Зайки и Кошки, не в состоянии противостоять своему решительному спасению. Как видим, Дмитрий Шагин готов спасать не только мир и не только великих — «простой» человек не меньше достоин милосердия. А вот многочисленные митьки помогают Левше подковать блоху. Один водит указкой по какой-то схеме на стене, другой держит фонарь, третий — лупу, четвертый — просто пьет из горла. Очевидно. Чтобы поменьше говорить и не мешать. Левша явно доволен. А может, художнику только так кажется? Ах, какая разница! Главное — что блоху-то подковал.

Особая нежность у Дмитрия Шагина — к космонавтам. А из всех космонавтов самая особая — к Алексею Леонову, который смотрит на нас с одной из шагинских картин сквозь стекло скафандра, держа в одной руке кисть, в другой — палитру. Он — в доску свой, художник и митек по духу. Или картина «Перед стартом», на которой три космонавта смотрят накануне полета, как водится согласно древней традиции, «Белое солнце пустыни». Даже кажется, что и не смотрят, а сидят за столом с Верещагиным, Суховым и Петрухой. Такое ненавязчивое и детски непосредственное присутствие.

Вообще кажется, что всякий, кто вышел, так сказать, из-под кисти Шагина — митек. Даже Маркс. Он ведь не виноват, что рядом с ним не оказалось ни одного митька. Шагин изо всех сил пытается это исправить. Мировое зло сопротивляется, но митьки победят и его.