В поисках третьего пути. Бенито Муссолини, Прима де Ривера, Каддафи. 3

Михаил Петров

Источник: ruspol.net
Фото взято из оригинала статьи или из открытых источников

08.06.18
35

Если Бенито Муссолини недостаточно революционер, Хосе Антонио Примера де Ривера революционер консервативный, то Муамма́р Мохаммед Абде́ль Саля́м Хами́д Абу Меньяр аль-Кадда́фи вполне себе революционер в любом смысле.

Жизнь его началась с тайны и закончилась позорной смертью от рук «повстанцев» с трансляцией в прямом эфире. Когда госсекретарю США Хиллари Клинтон показали видео с убийством Каддафи, она сказала «Wau!» и первым делом поинтересовалась подтверждением убийства. Через полчаса в интервью радостно заявила, перфразируя Цезаря:

«We came, we saw, he died!»

Бедуин, полковник и вождь джамахирийской революции родился в 1940 году или по другим сведениям – в 1942, известен нам как Муаммар Каддафи. Его последний революционный титул Братский лидер и руководитель первосентябрьской Великой революции Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахири.

Путь к этому титулу не был простым. Уже в юные годы Каддафи принимал самое активное участие в различных акциях неповиновения и революционных выступлениях. И тем не менее он получил военное образование и стал бестящим молодым офицером, быстро продвигавшимся по службе. Одновременно он активно занимался политикой. Так, например, 16 октября 1969 года, выступая на массовом митинге, Каддафи обнародовал свои политические принципы:

1) полный вывод иностранных военных баз с территории Ливии;
2) позитивный нейтралитет;
3) национальное единство;
4) арабское единство;
5) запрет политических партий.

После свержения монархии Каддафи сформулировал собственное учение «Третью всемирную теорию». Разумеется, он был знаком с теорией третьего пути Муссолини, но искал и нашёл свой третий путь. Более того он практически полностью реализовал свою утопию на практике.

В течение 1969-1971 годов в Ливии были национализированы иностранные банки, вся земельная собственность, принадлежавшая до этого итальянцам, вся собственность иностранных нефтяных компаний, а собственность национальных нефтяных компании была национализирована на 51 процент. Таким образом основу утопии составляли доходы от добычи нефти, которые джамахирия направляла на социальные нужды. К середине семидесятых годов прошлого века Каддафи реализовал программы строительства государственного жилья, реформы здравоохранения и образования. Однако все попытки распространить ливийский опыт на соседние страны, закончились неудачно.

Как истинный революционер Каддафи поддерживал и финансовал национально-освободительные, революционные движения и террористические, в современном понятии этого термина, акции. Однако самый знаменитый из тератов – взрыв Боинга 747 под Локерби в 1988 году Каддафи приписали и даже вынудили его к самооговору.

Как этого и следовало ожидать, Каддафи не единожды перешёл дорогу США, занимавшимся тем же самым, но не из идеалистических соображений, а по праву сильного. Каддафи обвиняли в причастности к ряду громких терактов, что стало формальным основанием для американской бомбардировки страны в 1986 году и введения экономических и политических санкций в начале девяностых.

Придя к власти, Каддафи немедленно реформировал календарь: ввёл летоисчисление от смерти пророка Мухаммеда, изменил названия месяцев года. Со времен Великой Французской революции с реформы календаря начинали только истинные революционеры. Вслед за календарём было пересмотрено всё законодательство Ливии на предмет соответствия законам исламского шариата. Одновременно в джамахирии было запрещено спиртное и азартные игры.

Считается, что официальная идеология джамахирии, т.е. народовластия представляла собой «смесь крайнего этнического национализма, рентоориентированного планового социализма, государственного ислама и военной диктатуры "левого" толка с Каддафи во главе при декларируемой коллегиальности управления и"народовластии"» Напомню, однако, что разбирательство джамахирийской практики оставим для другого раза, сегодня нас интересует сама утопия"

В ходе «арабской весны» режим Каддафи удалось раскачать и началась гражданская война тех, кто по арабским меркам жил очень хорошо, против тех, кто жил её лучше. Воспользовавшись ситуацией в Ливии Международный уголовный суд выдал санкцию на арест Муаммара Каддафи по обвинениям в убийствах, незаконных арестах, и т.д. Кстати, такая же судьба была уготована сирийскому лидеру Башару Асаду, но за него вступилась Россия. А пока больше всего суетился президент Франции Николя Саркози – должник Муаммара Каддафи. Убийство должником кредитора – один из трендов нового века.

Президент Уганды Йовери Мусевени выделил несколько грубых ошибок Каддафи в международной политике:

1) поддержка Иди Амина в войне с Танзанией (прямая агрессия против народа Уганды);
2) стремление как можно скорее создать Соединённые Штаты Африки;
3) вмешательства во внутренние дела многих африканских стран;
4) игнорирование страданий чернокожих христиан Южного Судана;
5) поддержка ближневосточных радикалов.

Также Мусевени высказал следующее мнение о личности Муаммара Каддафи:
«Каддафи — националист, убеждённый патриот, который никому не подчиняется. Кстати сказать, я никогда не сумею понять западных лидеров, не любящих людей, мыслящих независимо, зато обожающих политиков-кукол. Ведь кукла — это плохо для всех».

Такова краткая справка о личности и судьбе Каддафи.
_____________________

Зелёная книга

У книги есть два подзаголовка: «Решение проблемы демократии (Власть народа)» и «Политический аспект Третьей Всемирной Теории». Если фашизм – это для итальянцев, нацизм – для немцев, фалангизм – для испанцев, то масштаб утопии Муаммара Каддафи сравним утопией Маркса о материализации призрака.

«Зеленая Книга» Каддафи дает окончательное теоретическое решение проблемы орудия власти, проблемы с которой постоянно сталкиваются народы и общества, подвергаясь риску и страдая от тех тяжелых последствий, к которым она приводит.

Автор «Зелёной Книги» определяет, что все без исключения политические системы являются порождением борьбы за власть между орудиями правления – будь то мирная или вооруженная борьба классов, кланов, племен, партий или просто отдельных лиц. Побежденным всегда оказывается народ, а вместе с ним подлинная демократия. Политическая борьба под видом демократии приводит к установлению диктаторского орудия правления, избранного условным большинством голосов:

«Таково истинное лицо существующих в сегодняшнем мире политических режимов. Не ясно ли, что все они фальсифицируют подлинную демократию и являются диктаторскими режимами».

И, хотя парламенты составляют основу существующей традиционной демократии, представительство народа в парламентах является обманом. Сам факт существования парламента означает для автора власть без народа:

«Основное назначение парламента – выступать от имени народа, что само по себе недемократично, поскольку демократия означает власть самого народа, а не власть тех, кто выступает от его имени. (...) Подлинная демократия возможна лишь при участии самого народа, а не его представителей».

Схема обмана выглядит следующим образом. Независимо от того, по какой системе избирается парламент все они не могут считаться демократическими из-за неравномерного распределения населения по избирательным округам. Это означает, что каждый мандат члена парламента имеет различное наполнение. Любая из систем приводит к тому, что член парламента совершенно не связан с избирателями. В результате, едва получив голоса избирателей, он окончательно и монополизирует их власть – власть масс:

«Это означает, что парламенты стали средством узурпации и присвоения власти народа и, следовательно, народы вправе путем народной революции бороться во имя того, чтобы сокрушить именуемые парламентами орудия монополизации демократии и попрания суверенной воли масс, и провозгласить во весь голос новый принцип – НИКАКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ОТ ИМЕНИ НАРОДА!»

А вот ещё одно любопытное наблюдение Каддафи не лишённое смысла, которое заставляет соглашаться с автором:

«Поскольку система выборных парламентов основана на агитации ради получения голосов, она является ДЕМАГОГИЧЕСКОЙ системой в полном смысле этого слова, ибо голоса можно покупать и подтасовывать. Ведь бедные не могут составить конкуренции в предвыборных кампаниях, поэтому богатые, только богатые, одерживают верх. Теория представительного правления была выдвинута философами, мыслителями и литераторами в ту пору, когда короли, султаны и завоеватели помыкали народами, как бессловесным скотом. Пределом желаний народов в те времена было иметь своих представителей, которые говорили бы от их имени с такого рода правителями».

Похожий прием некогда был использован в «Mein Kampf»: автор заставляет вас соглашаться с собой в частностях и даже в том случае, когда главная его идея для вас совершенно неприемлема. Если у вас нет иммунитета к демагогии, то вы попались. Весьма откровенно на эту тему высказался Герман Геринг в своем последнем интервью в тюрьме Шпандау:

«Конечно люди не хотят войны. С какой стати какой-нибудь дурак с фермы захочет рисковать своей жизнью, когда лучшее, что он может получить в результате войны — это вернуться обратно на свою ферму одним куском? Конечно, народ не хочет войны... Но, в конце концов, политика определяется лидерами страны. И заставить народ поддержать политику – это дело плевое».

Цинично, но мы уже готовы с этим согласиться, а вот американский «журналист» Гилберт попытался возразить в том смысле, что при демократии у народа есть возможность высказаться через своих избранных представителей, и в США, например, только Конгресс имеет право объявить войну. Геринг выразился ещё яснее:

«Это, конечно , все прекрасно, но имеют они или не имеют они голоса, народ всегда может быть приведен к послушанию. Это просто: надо только сказать ему, что на него нападают. И при этом обвинить пацифистов в отсутствии патриотизма и в том, что они подвергают страну опасности. Это срабатывает в любой стране».

Таким образом пафос Каддафи направлен против одной из главных составляющих западной демократии – демагогии и сопутсвующего ей популизма. Между тем сам автор активно пользуется в своих выстпулениях и книгах тем же самым приёмом:

«Сегодня, в век республик, когда наступает эпоха масс, демократия, представленная горсткой депутатов, выступающих от имени широких масс, стала абсурдом. Это – устаревшая теория и изжившая себя практика. Власть должна полностью принадлежать народу. Самые жестокие диктатуры, которые когда-либо знал мир, существовали в условиях парламентских режимов».

Если Муссолини делал ставку на сильную (диктаторскую) партию, то по вопросу о партиях Каддафи солидарен с Примо де Риверой. Для него партия – это современная диктатура, власть части над целым. Еже в начале XX века российский профессор права Ганбаров писал, что единственной целью партии является власть, а не благо народа или государства. Каддафи повторяет мысли Ганбарова едва ли не дословно:

«С точки зрения подлинной демократии недопустимо, чтобы одна партия правила всем народом, поскольку народ – это множество интересов, взглядов, характеров, территорий и убеждений. Партия – это диктаторское орудие правления, позволяющее сторонникам какой-то одной точки зрения или лицам, объединенным каким-то одним интересом, править всем народом. Относительно народа партия лишь меньшинство. Цель образования партии – создание орудия правления народом».

Согласно Каддафи, количество партий не меняет существа дела, более того, чем больше партий, тем острее между ними борьба за власть, что сводит на нет все завоевания народа и подрывает любую программу, направленную на благо всего общества:

«В междоусобной борьбе партии редко обращаются к оружию. Они обычно прибегают к осуждению и очернению деятельности друг друга. Подобная борьба неизбежно затрагивает высшие и жизненные интересы общества. При этом часть этих интересов, если не все, приносится в жертву драке за власть. (...) Поэтому несмотря на атмосферу политической активности, создаваемую борьбой партий в условиях многопартийной системы, эта борьба, с одной стороны, оказывает разрушительное воздействие на политические, социальные и экономические стороны жизни общества, а с другой –приводит к победе нового орудия правления, подобного прежнему. (...) Кроме того, партии продажны и могут быть подкуплены как изнутри, так и извне. (...) Вполне очевидно, что игра в партию – это ханжеский фарс, облеченный в форму демократии, но по существу построенный на эгоизме и деспотизме, в основе которого лежит маневрирование, трюкачество и политиканство».

Любопытно, что Каддафи рассматривает оппозицию не как орган контроля народа за деятельностью правящей партии: «она лишь выжидает подходящий момент, чтобы занять место правящей партии у кормила власти». Законным органом контроля в соответствии с положениями современной демократии является парламент, большинство в котором составляют члены данной партии и, такм образом, контроль находится в руках всё той же правящей партии:

«Партия представляет часть народа между тем как СУВЕРЕНИТЕТ НАРОДА НЕДЕЛИМ»
«Партия правит от имени народа, на деле же НИКАКОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО ОТ ИМЕНИ НАРОДА невозможно».

Наконец, автор, выходец из берберского племени аль-каддафа,сравнивает партию с кланом и даже племенем:

«Партия – это племя современной эпохи, это – клан. Общество, которым правит одна партия, ничем не отличается от общества, которым правит одно племя или один клан, поскольку партия, которая, как сказано выше, представляет взгляды одной части народа, интересы одного слоя общества, одну идеологию или одну территорию, составляет, как племя или клан, в сравнении с целым народом меньшинство, – имеющее единые интересы или единую клановую идеологию».

Политологи, однако считают, что Каддафи сам создал такую форму управления джамахирией, при которой ведущую роль играл его собственный клан.

Каддафи полемизирует с Марксом по поводу классового устройства общества. По его мнению, классовая политическая система подобна борьбн партийной, племенной или клановой. Класс, как и партия, племя или клан, подчиняет себе общество, в котором он господствует. Класс, партия, клан и племя порождаются одними и теми же факторами, которые приводят к одним и тем же результатам:

«Во всех случаях народ не является ни классом, ни партией, ни племенем, ни кланом, которые представляют собой лишь часть народа, составляя меньшинство. Если в обществе устанавливается господство класса, партии, племени ли клана, то режим в этом обществе будет диктаторским»

Однако для Каддафи коалиция классов или племен предпочтительнее коалиции партий, поскольку народ в основе своей состоит из совокупности племен, и люди, не принадлежащие ни к какому племени, встречаются редко. Все люди принадлежат к определенным классам. Что же касается партии или ряда партий, то вовсе не весь народ входит в их состав. Отсюда следует, что партия или коалиция партий представляет собой меньшинство по отношению к широким беспартийным массам.

В финале критики современной демократии у Каддафи поставлен референдум. Автор полагает, что референдум наиболее жестокая и беспощадная форма диктаторского режима

«Те, кто говорит "да", и те, кто говорит "нет", на деле не выражают своей воли, а обречены современной демократией на молчание. Говорящий "нет" должен иметь возможность мотивировать, почему он сказал "нет", а не "да", а говорящий "да" должен иметь возможность объяснить, почему он сказал "да", а не "нет". Каждый должен обосновать свое желание, причину одобрения или неодобрения!!»

В финале критической части «Зелёной книги» автор задаёт вопрос: «Итак, каким же путем должны следовать люди, чтобы навсегда покончить с эпохой тирании и диктатуры?» Решение сводится к тому, чтобы создать новое орудие правления, не порождающее конфликтов и представляющее всё общество:

«Другими словами, надо создать такое орудие правления, которое не было бы ни партией, ни классом, ни кланом, ни племенем и являло бы собой весь народ в целом, а не «представительство» от его имени. НИКАКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ОТ ЛИЦА НАРОДА. ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО – ЭТО ОБМАН».

Каддафи утверждает, что без установления прямой демократии, без народных конгрессов нет демократии вообще. Если бы удалось создать такое орудие правления, то проблема была бы решена. Народная демократия стала бы реальностью и человечество навсегда покончило бы с эпохой тирании и диктатуры, на смену им пришла бы власть народа. «Зеленая Книга» предлагает окончательное решение проблемы орудия правления и указывает народам путь перехода от эпохи диктатуры к эпохе подлинной демократии. В основе теории Каддфи лежит власть народа без всяких форм представительства:

«Единственным средством осуществления народной демократии являются народные конгрессы. Всякие иные системы правления недемократичны. Все существующие ныне в мире системы правления недемократичны, если они не придерживаются этого метода правления. Народные конгрессы являются конечной целью движения народов на пути к демократии. (...) Прямая демократия – это идеальное решение, которое, будучи воплощено на практике, не может являться предметом спора и разногласий».

Согласно Каддафи, демократия – это народный самоконтроль враждующих орудий правления, начиная от отдельных личностей и кончая классами, кланами, племенами, парламентами или партиями. «Зеленая Книга» в конкретной форме, как полагает автор, указывает народам путь к идеальному методу правления – прямой демократии.

Третья Всемирная Теория предлагает массам бороться за уничтожение всех авторитарных форм правления, «лицемерно именуемых разными формами демократии»:

«Власть народа находит выражение только в одной форме, и осуществление власти народа возможно лишь одним путем – путем создания народных конгрессов и народных комитетов. БЕЗ НАРОДНЫХ КОНГРЕССОВ НЕТ ДЕМОКРАТИИ. КОМИТЕТЫ ДОЛЖНЫ СУЩЕСТВОВАТЬ ПОВСЕМЕСТНО».

С этой целью все население разбивается на первичные, низовые народные конгрессы. Каждый конгресс избирает в качестве руководящего органа комитет. Комитеты формируют народные конгрессы на уровне округов. Далее, массы избирают административные народные комитеты, которые заменяют собой государственную администрацию и берут на себя управление всеми отраслями хозяйства общества. Народные комитеты, управляющие отраслями общественного хозяйства, ответственны перед первичными народными конгрессами, которые определяют их политику и контролируют исполнение:

«Тем самым управление становится народным, народным становится контроль, утрачивается отжившее определение демократии, гласящее, что демократия – это КОНТРОЛЬ НАРОДА НАД ПРАВИТЕЛЬСТВОМ, и на его место ставится правильное определение, гласящее, что ДЕМОКРАТИЯ –ЭТО НАРОДНЫЙ САМОКОНТРОЛЬ».

Вопросы, обсуждаемые народными конгрессами, народными комитетами, профсоюзами и профессиональными комитетами, окончательно формулируются на Всеобщем народном конгрессе, объединяющем руководящие органы народных конгрессов, народных комитетов, профсоюзов и профессиональных объединений. Итоги работы Всеобщего народного конгресса, проводящегося раз в год, передаются, в свою очередь, народным конгрессам, народным комитетам, профсоюзам и профессиональным комитетам для исполнения народными комитетами, подотчетными первичным народным конгрессам. При этом Всеобщий народный конгресс не является форумом отдельных членов.

Автор полагает, что неправомерно поручать выработку Закона общества комитету или парламенту. Столь же неправомерно и недемократично допустить, чтобы Закон общества изменялся отдельными лицами, комитетами или парламентом. Всякая попытка установить Закон общества, минуя эти исходные отправные моменты, неправомерна и нелогична:

«Конституция не является Законом общества. Конституция – это основной, установленный человеком закон. Этот закон должен иметь источник, который оправдывал бы его существование. Проблема свободы в современном обществе порождена тем, что Законом общества стали конституции, которые опираются исключительно на воззрения господствующих в мире диктаторских орудий правления, начиная от личности и кончая партией».

Конституция связана со свободой человека, хотя свобода человека едина. Именно истолкование свободы является уязвимым местом существующих политических режимов. Закон диктаторских орудий правления подменил собой естественный закон. Поскольку закон, созданный человеком, заменил естественный закон, критерии сместились:

«Человек остается человеком везде и по своему физическому облику, и по своим эмоциям. Поэтому естественный закон являлся логическим законом для человека, единого в своей человеческой сущности. Затем конституции, будучи законами, созданными человеком, перестали рассматривать его как единое и постоянное в своей человеческой природе существо».

«Следовательно, Закон общества не нуждается в составлении или выработке. Значение Закона заключается в том, что только он может определить, что – истина, а что – ложь, что верно и что нет, и каковы права и обязанности членов общества. Свобода находится под угрозой, если общество не имеет священного Закона, в основе которого лежат незыблемые нормы, не подлежащие изменению или исправлению по воле орудий правления. Более того, орудие правления само обязано соблюдать Закон общества».

Идея о том, что Закон общества – непреходящее наследие, а не достояние лишь ныне живущих почерпнута в традиционном исламе, но об этом Каддафи умалчивает, умалчивает, как о сомо собой разумеющемся. Он пишет о том, что своды законов, созданные людьми, на основе созданных людьми же конституций, предусматривают множество мер наказания, чего почти не знает обычай, который налагает моральные, а не материальные меры наказания, не умаляющие достоинства человека. Религия усваивает и включает в себя обычай. Большинство материальных мер наказания в религии откладываются до Судного дня, а большая часть предписаний излагается в виде проповедей, наставлений и ответов на вопросы:

«Это наиболее соответствующий человеческому достоинству закон. Религия предусматривает немедленное наказание только в крайних случаях, когда это необходимо для защиты общества. Религия включает в себя обычай, а обычай есть выражение естественной жизни народов. Следовательно, религия, включающая обычай, есть утверждение естественного закона. Законы, не базирующиеся на религии и обычае, специально создаются человеком против человека и в силу этого неправомерны, поскольку они не основываются на естественном источнике – обычае и религии».

«Зелёная книга» указывает на то, что у общества остается лишь один путь для устранения нарушения Закона – насилие, что означает революцию, осуществляющуюся не всем обществом, а только теми, кто проявит инициативу и смелость выразить волю общества. Но такой подход открывает дорогу диктатуре, поскольку подобная революционная инициатива приводит к власти в силу революционной необходимости другое орудие правления, подменяющее собой народ.

Бенито Муссолини и Хосе Примо де Ривера прошли мимо регулирования прессы, тогда как в «Зелёной книге» Каддафи прессе посвящен специальный раздел. Каддафи утверждает, что человек, как физическое лицо, должен иметь свободу самовыражения и даже будучи умалишенным иметь право свободно выражать свое безумие. Муссолини и Прима де Ривера прошли мимо этой мысли.

В начале прошлого века русские эгофутуристы обявили своим идеалом мысль до безумия, потому что в «эпоху масс» только безумие индивидуально. А в современной Франции безумного художника Павленского упекли на принудительное лечение. Мысль о том, что свобода слова предполагает и свободу самовыражения даже для безумных, высказывалась и не раз, например, в шведской журналистике. Однако там свобода слова связана с правом быть услышанным обществом.

Каддафи же рассуждает о том, что человек, как юридическое лицо, также свободен в выражении себя как такового, что довольно странно. Общество же состоит из множества физических и юридических лиц. Поэтому, если физическое лицо является безумным, это не означает, что остальные члены общества также умалишенные. Пресса –это способ самовыражения общества, а не отдельного физического или юридического лица. Поэтому с точки зрения как логики, так и демократии пресса не может принадлежать ни физическому, ни юридическому лицу:

«Газета, являющаяся собственностью индивидуума, выражает только точку зрения ее владельца. Утверждение, что она представляет общественное мнение, несостоятельно, и не имеет никаких оснований, ибо на деле она выражает точку зрения физического лица, а с точки зрения подлинной демократии недопустимо, чтобы отдельная личность владела публичными средствами печати и информации. Однако ей принадлежит естественное право выражать самого себя любым способом, даже самым безумным, в случае, если человек является умалишенным».

Выход Каддафи находит в устройстве демократической печати, т.е. печати, издаваемой народным комитетом, включающим различные общественные группы –профсоюзы рабочих, женщин, студентов, крестян, специалистов, служащих, ремесленников и других общественных групп. Утверждается, что только в этом случае печать и иные средства информации будут выражать мнение общества в целом и явятся рупором общественного мнения. Например, если профсоюз врачей издает газету, то она должна быть чисто медицинской газетой. Если газета издается коллегией адвокатов, она должна быть чисто юридической газетой. Физическое же лицо, в том числе безумное, имеет право выражать только самого себя:

«С точки зрения подлинной демократии оно не имеет права выступать кроме как от себя. Тем самым реализуется радикальное, демократическое решение так называемой "проблемы свободы печати". (...) Решить ее возможно, лишь преодолев кризис демократии в обществе в целом. Единственным средством решения этой сложной проблемы, то есть проблемы демократии, является только Третья Всемирная Теория».
__________________________

Разумеется, изложение трёх теорий требует подведения итогов, что мы и сделаем как-нибудь позже. А пока удовлетворимся тем, что видение «третьего пути» в христианском мире и в мире ислама расходится как ветви гиперболы. Тот, кто раскачал мусульманские страны ураганом «арабской весны» – экспортом тоталитарной американизированной демократии, не ищет лёгких путей в международных отношениях. Более того, попытки раскачать Россию за то, что она без всяких теорий идёт свом путем, не важно третьим или четвертым, попытки навязать ей западный вариант тоталитарной демократии обречены на провал.

Тем не менее, переустройством России обуяны не только США, Великобритания, Франция или Польша. О переустройстве восточного соседа мечтает даже маленькая Эстония. Понимание того, что в процессе переустройства Россия больно ударит по странам Балтии отсутствует напрочь. Увы, но переустройство Украины в «це Еуропа» никого и ничему не научила. Наихудшим вариантом развития событий может стать только неуправляемый хаос в огромной стране, обладающей ядреным оружием. Между тем взрослый человек должен понимать, что если впихнут два пальца в электророзетку, то ёбнет током всенепременно.

История показывает, что даже советкая власть, крепость которой во время застолий часто связывали с крепостью водки, плохо прижилась на российских просторах, не приживётся и западная демократия.