Русское Информационное Поле | |||||||
|
Малая эстонская пластика советского времени. Таллинн. Горожане
![]() Главное условие присоединения к союзу: город должен управляться советом — нем. Rat, отсюда Rathaus — Ратуша и Ratmann – член совета. Ратманами могли стать только самые успешные торговцы и синдики (юристы), причём не допускалось совместное пребывание в действующем составе совета родственников. И вот что любопытно, это всё ещё средневековая Европа, которая учится, лечится и священнодействует на латыни, в которой rat — это крыса, а Rathause — крысиное гнездо. Должно быть Castrum Danorum, управлявшееся епископом Лунда, с высоты холма взирало на крысиное гнездо с изумлением. Взирало, но ничего поделать с этим не могло. Нижний город в избытке владел водой, которой в крепости не было. Но нет города без горожан, хотя не все горожане равны между собой. Демократия Hanasa Teutonica распространялась на выходцев из Дании, Германии, Швеции, но никогда на (автохтонное население. В XIII веке отношение к крестьянам было сравнительно мягким: за неделю до и неделю после зимнего Юрьева дня (26 ноября с.с.) при отсутствии долгов разрешалось менять хозяина. В определённых обстоятельствах можно было скрыться в городе сначала на один год и один месяц, потом на два года, чтобы помещик потерял право выдачи беглого крестьянина. И это было не просто: надо было где-то жить и работать, при условии, что всех бомжеватых на ночь выпроваживали за городские ворота. Согласно действовавшего рижского права гражданином города можно было стать, уплатив 12 эре, позже полмарки. Но и этого было мало, чтобы пробиться в ученики мастера с перспективой лет через тридцать стать ратманом. Вопрос мало изучен, потому что подрывает основы всё, что было не со мной, помню. ![]() Linnakodanik (Гражданин города). Худ. E.Tamman. ARS, оксидированная медь. 1972, т. 21000. На эстонских значках советского периода горожане представлены достаточно широко. На значке по эскизу T.Tamman мы видим собирательный образ: беспечного гуляку (точно не эстонца!) в праздничном платье, шикарных сапогах, шляпе и при тросточке на фоне городских шпилей.) ![]() Горожане. У каждого образа есть свой автор, но только все вместе они составляют население Ревеля. Горожане изображены при деле. Вот служанка с кофейником, напоминающая знаменитую «Шоколадницу» Жана-Этьена Лиотара. Сапожник с иглой. Хозяйка на рыбном рынке. Странные монахи за исполнением мадригала — небольшого музыкально-поэтического произведения любовного содержания. Горожанин с трубкой и калачом. Типично ревельский персонаж — трубочист. Целовальник, взвешивающий купеческий товар. Кухарка возле очага. Аптекарь со снадобьями. Любитель пива. Пекарь. Романтический мастер из-под колотушки которого вылетают звёзды. Дама с веером. Любопытный сосед, прописавшийся на крыше российского посольства. Каменщики, занятые своим делом. Наконец персонаж из конца XIX века — фотограф. Ревельские фотографы оставили нам невообразимое количество исторического материала. Между тем горожане любят развлекаться, и делают это с большой выдумкой. В малой пластике причудливо перемешались временные пласты, средневековье с серединой XX века. ![]() Горожане необычные: гуляки, завсегдатаи трактиров, монахи, преступники Вот странный персонаж в бороде и с очень странной причёской. Пальцы правой руки сложены то ли для клятвы, то ли для благословения, в левой руке держава. Автор эскиза уже хорошо знакомый нам Хейнц Валк. Значок называется Joosep — имя собственное, знакомое нам как Иосиф. И вновь Валк играет с советской цензурой. Как жаль, что этот весёлый и не бесталанный человек в постсоветской жизни оказался упёртым националистом. Фишка в игре слов: эстонское jooma — пьянствовать, joomapidu — попойка. Окончание «имени» — sep, точнее sepp свидетельствует о ремесле. Всё вместо означает нечто вроде мастера попойки — Бахуса. И вот теперь всё становится на места, включая сложенные для благословения пальцы: In Vina Veritas, пьедестал и гроздь винограда в его основании. После Реформации монахи Ордена доминиканцев исчезли. Этот симпатичный монах лёгкий укор лютеранам. Часть полноценной городской жизни — юридические коллизии. Право суда магистрат сохранил за собой до последней четверти XIX века. На значке мы видим утро 7 мая 1535 года за Харьюскими воротами. На земле обезглавленный труп Johann von Uexküll. Он нарушил городское право забив до смерти крестьянина, который укрывался в городе и по истечении года и одного дня стал свободным. Жестокое напоминание о правах ганзейских ратманов вершить суд над аристократами. Три сестры — дома в средневековом городе. Увы, но устная традиция не донесла до нас внятного объяснения за исключением их внешней схожести. Гламурные развлечения в Екатеринентале и кулинарные развлечения в городских трактирах. Деспот Пётр Великий. Нижнюю часть памятника Петру в начале 20-х годов прошлого века пустили на монеты. В народе заговорили о том ноги Петра вновь ходят по стране. Основатель частного Русского музея Александр Дормидонтов собрал то, что осталось от ног бронзового Петра — эстонские центы в количестве нескольких килограммов, и у него есть идея о том, что с ними делать. В средневековье отлично вписываются питейные заведения Таллинна при советской власти. Karja kelder — пивной ресторан Коровий подвал. До реконструкции — это была пивнушка с плохой репутацией, прозванная в народе «Подводная лодка». Интеллигентные люди долго оглядывались по сторонам, прежде чем нырнуть в подвал. Бывал в Karja kelder и я, причём неоднократно. Мы с приятелем оставляли наши счета под тяжёлыми гранитными столешницами, приподнимая их коленями. Тех столешниц уж нет, нет и ресторанчика. Говорят, что в последнее время подвал обзавёлся собственным призраком или даже привидением по имени Виктор. Плавучий кабак в Пирита — шхуну Kihnu Õnn помнят многие талиннцы, а особенно мои ровесники, Кабак работал до глубокой ночи и сюда ездили догоняться, если напиться не получилось в городе. В дождливую погоду палуба протекала едва ли не над каждым столиком. Учитывая состояние клиентов, водку нещадно разбавляли, а вместо коньяка в графинах подавали старку. Качество искупалось количеством. Странным образом, но я ни разу не был в Rebase urg — лисьей норе (бар в подвале ресторана Nord). Место было суперпопулярное, но личных впечатлений о нём нет. А вот в Karolin’e, вероятно, побывали многие горожане. Это был узкий средневековый пенал с низким сводчатым потолком на месте, примыкающем теперь к японскому посольству. Вместо столиков — высокие колоды. Войти внутрь или пройти на выход можно было только по одному. Круглый год подавали горячее вино с маленькими шоколадками-медальками. В зимнее время пара стаканчиков глинтвейна отлично согревала, а в летнее была развлечением, особенно для туристов. Воспоминания самые наилучшие. В городе вы обязательно столкнётесь со Святым Канутом — датским королём Кнудом IV (1043-1086). Садик Св. Канута на месте бывшего городского рва и примыкает к Центру Русской Культуры (бывшему Дому офицеров флота). Садик так себе, но у него есть достопримечательности — памятник Достоевскому и миленький фонтанчик. Ещё есть комплекс зданий гильдии Святого Канута на улице Pikk. На фасаде две статуи — католического святого короля-мученика Канута и реформатора католической церкви Мартина Лютера. Канут был убит в датском Оденсе в церкви во время молитвы прямо у алтаря. По средневековым понятиям человек, убитый во время молитвы попадает прямиком в рай. Отсюда разница между Гамлетом, который может убить дядю во время молитвы, но предпочитает дождаться момента, когда тот будет не готов к смерти, чтобы его душа попала в ад. Любящий и страдающий Отелло, прежде чем убить жену, спрашивает молилась ли она на ночь. Бывал я и в Оденсе, хотя, признаться Ганс-Христиан Андерсен интересовал меня тогда больше Канута… История ратмана Готтшалка Шоттельмунда и его жены Кунигунды обросла легендами. По одной из них Кунигунда тяжело заболела, что мотивировало любящего мужа обратиться к Богу. Кунигунду похоронили в церкви Доминиканского монастыря в 1381 году. Её могильную плиту можно и сейчас видеть на стене монастыря в переулке Katariina käik. Те, кто помят всё, что не с ними было, почему-то считают надгробие Кунигунды не имеющим исторической и художественной ценности. Чужим что ли? ![]() Must (Чёрный). Худ.Vitautas Matulionas. Оксидированная медь, 1976, т.10000; Mustpead (Черноголовый). Худ. J.Dubov. Оксидированная медь, 1980, т.3000. Существенную роль в жизни средневекового города играло Братство черноголовых (н.-нем. Bröder vun de Swarten) — объединением неженатых купцов и судовладельцев. Покровитель братства Святой Маврикий — христианский мученик, который был командиром Фивейского легиона, целиком состоявшего из христиан. Маврикий отказался принять участие в наказании христиан в Галлии. За невыполнение приказа легион был дважды подвергнут децимации. После третьего отказа все оставшиеся в живых были казнены. Братство действовало в Эстляндии с 1399 по 1940 год. Кроме всего прочего в обязанности братства входила защита города. Братство содержало до сотни всадников и было военно-торговой корпорацией, связанной с Орденом доминиканцев — мужским монастырём Святой Катарины. Кстати в недрах монастырского двора сохранился весьма загадочный средневековый артефакт — колодец желаний. Будет возможность, загляните в него — вдруг сработает! После Реформации контакт с церковью ослаб, и гражданские аспекты братства получили приоритет над военными. У немецкого путешественника и шведского чиновника Ганса-Морица Айрманна находим: «…Дом черноголовых ведёт своё происхождение от храбрых юношей из благородных и неблагородных [сословий], которые вначале, при построении города, мужественно и по-рыцарски выступали в поле против московитов и ещё диких в то время племён, имели и выдержали много стычек и кровавых битв, и, когда такие молодые люди после одержанной виктории направлялись для некоторого отдыха в уже несколько укреплённый город, то почти все оказывались холостыми; поэтому для того, чтобы остаться в привычном храбром и сердечном единении и не дать себя ослабить или сделать трусливыми из-за женщин, они клятвенно учредили в своём холостяцком состоянии братство с условием, что если кто хочет вместе с ними воевать и быть в их обществе, то должен оставаться холостым и перед этим должен был не иметь жены. (…) Кто добивается чести себя или своё имя записать или включить в старинную книгу черноголовых… тот должен иметь такие качества или свойства, а именно: Первое — что он ещё состоит в холостом состоянии и никогда законным образом не венчался с женщиной, должен он подтвердить через свидетелей или посредством заверения, а в противном случае утрачивает свою честь и порядочность. (…) Второе — он должен быть того сословия, из которого можно состоять дворянином, или рыцарского достоинства, или правомочным достичь этого, либо самому быть причисленным к дворянству, или купечеству, или учёного звания (Literatus, Studio-sus), или же солдатом и из тому подобных вольных людей. Но подмастерья и все, которые живут в скудных условиях, совершено исключаются уставом, не принимаются и никогда не признаются братьями. Если кто-либо намеревается быть записан в указанное братство Дома черноголовых и в их книгу, то ему прежде всего преподносятся законы, преимущества, статуты, права, обычаи и все к этому относящееся, при этом дружественно просят или напоминают, чтобы он, сделавшись членом, верно бы следовал им и, пока будет длиться его холостое состояние, оказывал бы им повиновение». ____________ Такие вот они — ревельские горожане. Среди них практически нет эстонцев, но в советские времена о них вспомнили именно эстонцы – нужно же было на кого-то равняться, нужна была какая-то опора в прошлом. Эта часть малой эстонской пластики советского времени есть весьма познавательная и благодарная часть ревельского, в том числе ганзейского наследия. Собирайте, пока есть возможность! Собирайте сами и детей научите этому полезному способу борьбы с fastidium est quies — скукой. |
|